В наше время слово “коновал” непременно вызывает представление о плохом, невежественном лекаре. Однако в старину так именовался представитель весьма распространенной, особенно в сельской местности, профессии. Коновалом называли ветеринара-ремесленника, который, не имея специального ветеринарного образования, занимался лечением скота, преимущественно лошадей. Коновальством промышляли ходившие по деревням крестьяне, а также кочевые цыгане. Этот отхожий промысел был вызван к жизни, с одной стороны, большой потребностью сельских и отчасти городских жителей России в ветеринарной помощи, а с другой стороны, явной нехваткой или недоступностью профессиональных ветеринаров. Результатом неудовлетворенного спроса и явилось появление весьма многочисленного отряда лекарей-самоучек.
 |
Коновал, XX век, Пермский исторический краеведческий музей. |
Первоначальным и главным занятием коновалов являлось охолащивание, то есть кастрация, жеребцов и самцов других сельскохозяйственных животных. Такая операция была совершенно необходима, ибо нехолощеные молодые самцы были зачастую неспокойны, опасны, плохо нагуливали вес. Жеребят холостили преимущественно на втором или третьем году жизни. Собственно говоря, само слово “коновал”, или, как еще говорили, “конеклад”, объясняло характер этой операции. Коня или другое животное надо было сначала повалить, положить на землю, чтобы затем превратить жеребца в мерина, быка - в вола, кабана - в борова (хряка), барана - в валуха. Эта нелегкая операция, которая еще называлась кладкой, крощением, легчением, оскоплением, чисткой, требовала от коновала большой физической силы, незаурядной ловкости, особого склада характера.
Представление о расценках за эту деликатную работу в селах и деревнях дают цифры, характерные для 70-х годов XIX века. Так, санниковские коновалы Ярославской губернии брали за охолащивание жеребца 1-5 рублей, быка - 15-40 копеек, поросенка - 5-25 копеек, барана - 2-5 копеек, кота - 2 копейки. Впрочем, кошками и собаками коновал обычно не занимался.
Кроме охолащивания, коновалы занимались лечением скотины, причем от всех болезней - как наружных, так и внутренних. Распространенным способом лечения животных, как и лечения людей, было пускание крови. Те же санниковские коновалы за пускание крови лошади брали 10-15 копеек. Применялось и прокалывание брюха, чтобы выпустить скопившиеся газы. Но наиболее широко коновалы применяли растительные и минеральные снадобья, особенно различного рода травы и яды.
В 1850 году в московской типографии А.Евреинова была издана книга с длинным названием “Новое практическое руководство к домашнему скотоводству и к лечению болезней домашней скотины, как то: лошадей, рогатого скота, овец, коз, свиней и собак, - в пользу городских, а особенно сельских хозяев с подробным наставлением, как содержать, выкармливать и разводить здоровую и прочную домашнюю скотину, как распознавать, предупреждать и лечить их болезни, почерпнутое из лучших иностранных и российских писателей Н.В.Данилевским”. В книге приведена “Коновальная аптека”, состоящая из 122 наименований всевозможных смесей, порошков, пойл, мазей, пилюль, эликсиров, эссенций, примочек, пластырей, тинктур (настоек), камней, отваров и других лекарственных средств с подробным указанием их состава и применения. С помощью этих лекарств лечили опухоли, раны и многие другие болезни, останавливали носовое кровотечение, выводили глистов, оказывали помощь при укусах ядовитыми или бешеными животными.
Приведем ряд примеров из “Коновальной аптеки”. Так, в книге утверждалось, что экстракт свинцовый в виде примочки снимает воспаления, начинающийся антонов огонь (гангрену), разъедающие острые мокроты, лечит зуд, мокрецы, злокачественные гнойные нарывы, истребляет дикое мясо в ранах. Вода глазная синяя служит от всех глазных болезней, а также применяется для лечения ран вместо примочек. Противоглистная кашка умерщвляет и удаляет из внутренностей глистов и червей. Эфиоп минеральный оказывает хорошее действие от лихого (накожных болезней), коросты и нечисти кожной, умерщвляет червей в желудке, очищает кровь, разжижает густые соки и производит испарину.
 |
Сумка коновала, 1910-1920 гг., Архангельский областной краеведческий музей. |
Впрочем, сомнительно, что коновалы пользовались этой книгой, ибо в большинстве своем они были малограмотными, а то и вовсе неграмотными. Знания и навыки передавались от одного коновала к другому, часто коновальский промысел был наследственным. В типичный набор снадобий, который коновалы брали с собой в путь, входили различные сушеные травы, листья, коренья, камешки, краска из голубой глины, алебастр, сулема, мышьяк, сабур, антимоний, квасцы, купорос, горючая сера и прочее.
Среди трав, листьев и кореньев главную роль играли богородская трава, зверобой, истертые в порошок березовые и ясеневые листья, завязной корень, репейный корень, корень папоротника. Особые надежды возлагались на некие таинственные травы, носившие экзотические названия “иерусалим цвет”, “адамова голова”, “петров крест”. “Иерусалим цвет” смешивали с ладаном и употребляли для окуривания не только скотины, но и человека, а также “негодного” места. “Адамова голова”, росшая возле болота, почиталась как всем травам царь. Корень “петрова креста”, известного ботаникам как чешуйник, следовало мелко искрошить и использовать в качестве сильного средства для одоления демонской вражьей силы. Мышьяк, будучи сильным ядом, употреблялся в малых дозах в составе некоторых лекарственных средств.
Обязанность собирать и готовить годовой запас трав и кореньев возлагалась на остававшееся дома семейство коновала, который надолго уходил на заработки. Что касается сулемы, мышьяка, антимония, сабура (выпаренного сока алоэ) и тому подобных снадобий, то они свободно приобретались у городских торговцев.
Излюбленным коновальским лекарством для лошадей являлась так называемая кладь, состоящая из смеси яиц, вина, антимония, мышьяка, постного масла. С помощью простых снадобий некоторые коновалы весьма удачно лечили скотские болезни, включая даже сап и сибирскую язву. Иногда они принимались лечить людей, особенно в глухих местностях, но эти опыты часто заканчивались плачевно.
Не ограничиваясь собственно лечением, коновалы брались и за такие работы, как промывание и обрубание копыт, вставка колец в ноздри быкам, отпиливание рогов у бодливых коров.
 |
Группа коновалов, конец XIX века, Архангельский областной краеведческий музей. |
Но коновал выполнял роль не только лекаря. Очень часто он одновременно был и знахарем. В большинстве словарей он и определяется прежде всего как знахарь, т.е. лекарь, применявший колдовские приемы. К тому были веские основания. Во-первых, у простого народа сохранялись еще языческие верования во всякого рода волхвов и кудесников, которые якобы обладали способностью исцелять от действия любой вражьей силы, например, чужого домового. Некоторые коновалы искренне верили в свои таинственные знания и обладали силой внушения. Во-вторых, многие коновалы ловко использовали темноту и суеверия сельского населения для наглого обмана простодушных и доверчивых людей. Недаром в словаре Владимира Даля отмечается, что коновальством промышляют тунеядцы, то есть дармоеды.
В качестве знахаря коновал прибегал к помощи не только особых лекарственных трав, но и заговоров, причитаний, молитв для исцеления всевозможных недугов и отвращения нечистой силы. В молитвах широко использовались имена православных святых, считавшихся покровителями животных: лошадей - Флор и Лавр, коров - Власий, свиней - Василий Кесарийский, овец - Анастасия праведная.
Вот один пример заговора для лечения лошади: “Господи, благослови. Господь, милости пошли, чрез мои уста грешные, чрез Имя Господнее. Доставлю рукочтение свое. Милостивый батюшка, конный заступник Фрол-Лавер, заступи, сохрани и помилуй от жаркого водопоя, от тяжелого перегона. Семьдесят семь скорбей, семьдесят семь болестей, все скорби и болести отнимаю, бел-горюч камень на дно опущаю, чтобы этому белому горючему камню со дна не подыматися, ни в хрящах, ни в ноздрях, ни в буйной головушке не подыматися. Милостивый конный Фрол-Лавер, заступи, сохрани и помилуй, лошадушки в работу, а коновалу рубль серебром за заботу”.
Иногда коновалы обходились и вовсе бессмысленными, бойко заученными фразами. Набор этих фраз они называли форменным разговором. Наиболее опытные коновалы брали с собой какую-нибудь книгу на французском, немецком или татарском языках, которая будто бы содержала магические секреты. С помощью этой книги, которую они называли “Цветник книга”, знахари успешно пускали пыль в глаза.
***
Очень трудно установить, когда родилось коновальское ремесло. Во всяком случае в XVII веке оно уже существовало, о чем свидетельствует “Лексикон треязычный, сиречь речений славянских, еллиногреческих и латинских сокровище” (1704), составленный Ф.Поликарповым, в котором впервые упомянуты слова “коновал” и “коновальство”.
Коновал отправлялся в путь, как правило, в сопровождении одного или двух помощников, подбиравшихся из числа бывалых и ловких людей, и находился в пути обычно в течение осени, зимы и весны.
 |
Бляхи с сумок коновалов, конец XIX - начало XX вв., Архангельский областной краеведческий музей. |
Многие выходили на промысел в ближние и дальние окрестности своего родного селения. Их знали в лицо местные жители. Однако существовали такие центры коновальского отхожего промысла, в котором коновальством занималась большая часть взрослого мужского населения. Коновалы выходили из этих центров далеко за пределы своих губерний, находясь в пути многие месяцы. К такого рода центрам относились Ардатовский и Алатырский уезды Симбирской губернии (ныне симбирский Ардатов, в отличие от нижегородского Ардатова, входит в Республику Мордовия, а Алатырь - в Республику Чувашия), Кологривский уезд Костромской губернии, Пошехонский уезд Ярославской губернии, Алексинский уезд Тульской губернии, Егорьевский уезд Рязанской губернии (в наше время Егорьевск находится в Московской области). Основная причина того, что именно перечисленные уезды являлись центрами коновальского промысла, состояла в неудовлетворительных местных условиях для развития сельского хозяйства.
Наибольшего развития коновальский промысел достиг в Симбирской губернии, где им занимались крестьяне сел Скрыпино, Шемарино, деревень Княжуха (Княжуля), Марьино, Ростислаевка, Ратманово, Назарово, Неусыпаевка и других. Число душ, промышлявших коновальством в этой местности в 60-х годах XIX века, достигало 800-1000. По названию села Скрыпино все они были известны под именем скрыпинских коновалов. Их ремесло переходило из поколения в поколение. Коновалы имели даже свой собственный жаргон. Этот коновальский язык состоял из исковерканных татарских слов и искаженного татарского счета.
Коновальские дома и дворы находились в полном запустении, ибо их владельцы подолгу отсутствовали, оставив в своих избах одних лишь женщин и детей. Да и возвратившись к лету из дальних странствий, мужчины не столько занимались хлебопашеством, сколько старались прокутить богатую добычу до следующего похода. Уплатив повинности и получив новые паспорта, они снова отправлялись в дальнюю дорогу. Уезжая из дома налегке, коновал нередко возвращался на двух-трех лошадях с возами, набитыми добычей: деньгами, одеждой, домашней утварью. Наиболее опытные из них успевали за два-три зимних месяца добыть до тысячи рублей ассигнациями.
Если поначалу маршруты скрыпинских коновалов пролегали по северо-восточной части России - губерниям Вятской, Пермской, Оренбургской, то в дальнейшем они все чаще устремлялись за тысячи верст на восток - в Сибирь, вплоть до Тобольска, Томска, Красноярска и даже Иркутска. Отправляясь в столь дальние поездки, коновалы иногда по году или два не бывали дома. Дело в том, что, заслужив у добродушных и гостеприимных, но безграмотных и суеверных жителей Вятской, Пермской и Оренбургской губерний дурную славу шарлатанов и обманщиков, они были вынуждены осваивать новые края. А напоровшись на уже обманутых крестьян, можно было лишиться не только добычи, но и своих лошадей. Сибирские же крестьяне, а также рабочие сибирских заводов и золотых приисков, не были еще знакомы с плутнями скрыпинских коновалов.
 |
Бляха с сумки коновала, XIX век, Музей народного искусства. |
В Ярославской губернии своими коновалами славилось село Санниково Щетинской волости Пошехонского уезда. Практические навыки санниковские коновалы приобретали от стариков. В конце 70-х годов XIX столетия коновальским промыслом занималось в селе около 40 человек. Выходили они на заработки вынужденно, так как не хватало корма для скота, да и дрова из-за недостатка леса приходилось прикупать. Санниковские коновалы, в отличие от скрыпинских, в летнее время не бездельничали, а занимались крестьянским трудом. Осенью, зимой и весной они уходили на свой промысел в соседние губернии, но были и такие коновалы, которые постоянно работали в ближайших окрестностях.
Коновальство было главным, причем наследственным, занятием мужского населения четырех смежных волостей Алексинского уезда Тульской губернии с центром в селе Дмитровское (Соломянный завод). Алексинские коновалы бродили по всей России с осени до весны. В 60-х годах XIX века они стали сочетать коновальство с книгоношеством. Захватив с собой народные книжки и лубочные картинки, они сбывали их по деревням. Это дело оказалось настолько прибыльным, что многие коновалы оставили свое ремесло и занялись исключительно разносной книжной торговлей, то есть стали офенями. Среди алексинских коновалов-офеней выделялись братья Губановы, которые, несмотря на свою неграмотность, превратились в известных в Киеве и в Москве лубочных издателей.
Все коновалы выходили на заработки в домашней одежде, перевешивая через плечо широкий ремень, необходимый для валки животных. Коновальские инструменты и различные снадобья помещались в кожаной сумке, подвешенной на уровне пояса на ремешке через шею. Сумка коновала украшалась массивной прорезной меднолитой (латунной) бляхой. Начищенная до блеска, она являлась своеобразной профессиональной эмблемой странствующего коновала, знаком отличия деревенского ветеринара. На коновальской бляхе обычно изображались конь и человеческие фигуры в уплощенном или выпуклом рельефе.
Лесков в “Очарованном страннике” писал: “Обвешался весь бляхами и коновальскою сбруею и начал ходить с ярмарки на ярмарку, и везде бедных людей руководствую и собираю себе достаток и все магарычи пью”. В настоящее время коновальские бляхи стали предметом коллекционирования.
Этим описанием внешнего вида можно было бы и закончить рассказ о коновалах. Однако нельзя не сказать о том, что, кроме деревенских коновалов-самоучек, в России XVIII - XIX веков существовали еще и обученные ветеринарному искусству в специальных школах люди, которые также назывались коновалами. Они состояли на государственной службе, особенно при кавалерийских и артиллерийских частях российской армии. Только в 1869 году эти коновалы были переименованы в ветеринарных фельдшеров.
Кстати, часто встречающаяся русская фамилия “Коновалов” является косвенным свидетельством широкого распространения в России ремесла их предков - коновалов.
