Невские забавы

Пышное празднование 300-летия Санкт-Петербурга вновь обратило взгляды российской и мировой общественности к городу: его истории и современности. Не последнее место в этой истории занимают и славные страницы, связанные с коннозаводством и конным спортом. Среди них – великосветские карусели и трехкратный выигрыш Кубка короля Георга в Англии офицерами-конкуристами, бега по льду Невы и состязания на Петербургском ипподроме на Семеновском плацу легендарных рысаков своего времени Крепыша и Прости, первые скачки в Царском Селе и знаменитый стипль-чез в Красном Селе, описанный в романе Л.Н.Толстого «Анна Каренина». А блистательное прошлое конных гвардейских полков, о котором помнят стены бывших манежей!

В советское время численность лошадей в Петрограде, затем Ленинграде, резко пошла на убыль, но были и достижения – например, победы и призовые места Ивана Михайловича Кизимова на Олимпиадах по выездке. Сейчас Санкт-Петербург начинает возрождаться в качестве центра олимпийских видов конного спорта. А вот с бегами и скачками остаются проблемы: город по-прежнему лишен ипподрома, и владельцам рысистых и скаковых лошадей приходится отправляться в Москву, Тверь или Пятигорск. И это притом, что Санкт-Петербург – город с давними беговыми традициями. Поэтому нам показалось интересным из всего многообразия петербургской «конной» истории остановиться на страницах, связанных с бегами.

Невские старты

Когда возникли первые стихийные бега в Санкт-Петербурге, сказать трудно, началом же официальных рысистых испытаний следует считать 1846 год, когда Управление Государственным коннозаводством стало ежегодно устраивать беговой круг по замерзшей Неве напротив здания Биржи на Стрелке Васильевского острова и учреждать призы, подчинив эти соревнования особому Комитету. Летом бега и скачки проводились в Царском Селе.

Как ни странно, вначале Петербург отставал в части испытаний скаковых и рысистых лошадей как от провинции (первый в России ипподром был построен в Лебедяни в 1825 году местным скаковым обществом), так и от Москвы, где второй в России ипподром возник в 1834 году. Годы расцвета бегов в северной столице были еще впереди.

Осмотр лошади перед призом. На трибуне члены Императорского Санкт-Петербургского общества поощрения рысистого коннозаводства, среди них известный коннозаводчик Я.И.Бутович.

Впрочем, если бы современный любитель рысистого спорта побывал на тогдашних бегах, он был бы немало удивлен не только внешними отличиями (рысаки бежали в тяжелых беговых дрожках в русской упряжи, а наездники были одеты по-кучерски), но и самой организацией соревнований. Рысаков пускали поодиночке, победитель определялся по лучшей резвости. Кстати, призы, где лошади стартовали по одной, сохранялись до конца дореволюционной беговой истории. Например, по таким правилам разыгрывался Императорский приз. Дистанция, на которую бежали рысаки, была очень велика – от трех до восьми верст. Эти призы были традиционны, но случались заезды и на тридцать верст. Поэтому сами соревнования были не очень зрелищны: попробуйте на двадцатиградусном морозе дождаться конца хотя бы одного приза, если он разыгрывается с так называемой перебежкой. Правда, лошадей на каждый приз бежало немного: не более двух-трех. Бывали случаи, когда и вовсе на приз была записана только одна лошадь, как это случилось, например, в 1880 году в день открытия Петербургского ипподрома. К бегам допускались лошади только старшего возраста, беговая карьера рысака начиналась с пяти-шести лет.

Правила, конечно, менялись, но медленно. Так, в 1850 году на Царскосельском ипподроме впервые в истории русского рысистого спорта был разыгран трехгитовый приз на дистанцию полторы версты (1600 м). Постепенно обновлялись и рекорды, устанавливали их и на дорожке Царского Села. Так, например, в 1856 году орловский рысак Дружок установил рекорд на три версты (2400 м) – 5.12.

Беговое общество

К 1859 году среди любителей рысистого спорта, коннозаводчиков и владельцев лошадей созрело решение о создании Санкт-Петербургского общества зимних бегов. Впоследствии оно несколько раз меняло свое название, окончательное звучало как «Императорское Санкт-Петербургское общество поощрения рысистого коннозаводства». К первому и последнему юбилею общества – его пятидесятилетию, пышно отпразднованному, был выпущен прекрасный альбом с фотографиями и родословными лучших лошадей, блиставших в Петербурге, портретами всех членов общества и подробным изложением его истории. Впрочем, в юбилейный 1911 год вышел не только альбом, но и многочисленные брошюры, и специальные номера рысистых журналов, посвященные юбилею. Стоит особо отметить петербургские издания – старейший «Журнал коннозаводства» (первоначально назывался «Журнал коннозаводства и охоты»; от этого издания ведет свою историю нынешний «Коневодство и конный спорт»), «Конский спорт», «Фавориты».

Но вернемся к началу. Первым беговым днем общества стало 8 января 1861 года, когда было разыграно четыре приза. В качестве призов использовались красивые серебряные вещи, например, блюдо с изображением бегущих рысаков. Предоставляли эти призы обычно аристократы, увлекавшиеся лошадьми, и великие князья. Денежное поощрение победителям призов, выделенное Управлением Государственного коннозаводства, составляло всего пять тысяч рублей. Зимой беговых дней проводилось немного, ведь сезон ограничивался двумя месяцами – февралем и мартом.

Рекламный заезд на Дворцовой площади. 20-е годы

По уставу президентом общества являлся Главноуправляющий Государственным коннозаводством. И хотя на этом посту часто бывали замечательные личности, тонкие знатоки коневодства, такие как великий князь Дмитрий Константинович или граф Илларион Иванович Воронцов-Дашков, все же главную роль в рысистом обществе играли его вице-президенты. Первым из них был Петр Александрович Дубовицкий, владелец обширных имений и конного завода, чьи статьи регулярно появлялись на страницах «Журнала коннозаводства». Он руководил обществом до самой своей смерти в 1868 году.

Главной задачей общества была выработка Устава и правил испытаний рысаков. Запретили участвовать в заездах лошадям других пород – шведкам и вяткам, которых раньше можно было видеть на бегах. Отрицательно от неслось петербургское общество и к заездам троек, считая их слишком демократической забавой, несмотря на их зрелищность и популярность. Не допускались к испытаниям и мерины.

Вторым вице-президентом общества стал князь Голицын (он имел конный завод в Орловской губернии, в котором родилось несколько выдающихся рысаков). По натуре князь был человеком консервативным. Например, он стал противником строительства ипподрома, хотя в последний год существования бегового круга на Неве лед провалился, ушла под воду беседка. Хорошо, что это произошло не в беговой день. Тем не менее, князь подал в отставку, когда было принято решение о строительстве ипподрома на Семеновском плацу. Это была территория в самом центре города, граничащая с Витебским вокзалом. Сам Семеновский плац был местом печально знаменитым – именно здесь был прочитан смертный приговор Ф.М.Достоевскому, через несколько минут замененный сибирской каторгой. В 80-е годы ХIХ века место это было достаточно заброшенным, но, чтобы получить его, обществу понадобилась протекция одного из его почетных членов – великого князя Николая Николаевича.

Здесь бежали Крепыш и Прости

В 1880 году беговой ипподром был построен – с верстовой шоссированной дорожкой и очень крутыми поворотами, что делало петербургскую дорожку на две секунды «тише» московской. В 1881 году на ипподроме появился тотализатор.

Вообще это азартное новшество впервые появилось на ипподроме в Царском Селе еще в 1876 году по инициативе Царскосельского скакового общества и, в частности, графа А.Н.Нирода. Интересно, что первый билет изволила купить тогдашняя супруга наследника-цесаревича, будущая вдовствующая императрица Мария Федоровна. Введение тотализатора разом подняло призовое коневодство России на новый уровень, хотя были у новшества и противники. Однако благодаря тотализатору резко увеличились доходы ипподромов и беговых обществ, значительно возросли призовые суммы, поднялся уровень призового коневодства в целом. Значение столичных ипподромов возросло: именно в Москве и Петербурге разыгрывались наиболее ценные призы и именно здесь бежали резвейшие лошади. А доходы от тотализатора непрерывно возрастали. Так, если в 1885 году на ипподроме Императорского Санкт-Петербургского общества поощрения рысистого коннозаводства доход от тотализатора составил 35 тысяч рублей, то в 1899 году он перевалил за 700 тысяч.

Крепыш после победы в призе. Фотография К.Буллы, ранее не публиковалась

На этом фоне возникала необходимость в резвой и скороспелой лошади. Самым легким путем для достижения этой цели представлялся процесс скрещивания орловского с более резвым и скороспелым американским рысаком. Начинается метизация. У нее сразу же возникают влиятельные сторонники и не менее влиятельные противники. К сторонникам метизации принадлежал граф И.И.Воронцов-Дашков – значительная фигура в истории коневодства, особенно для Петербурга. Он стал третьим вице-президентом общества после отставки Голицына. Имея лучшие в России рысистые заводы, любимым из которых был существующий и поныне Новотомниковский, граф по натуре был смелым экспериментатором. Поэтому совершенно закономерно, что Воронцов-Дашков стал ярым метизатором. Он твердо верил, что «для определения внутренних качеств лошади существует только один критерий – призовой столб».

Наиболее энергичным защитником разведения орловского рысака в чистоте выступил великий князь Петр Николаевич. Имея в виду прежде всего нужды армии, он осуждал метизацию и призывал создать на ипподромах наиболее благоприятные условия для «чистых» орловцев. Дискуссия выплеснулась на страницы журналов. Оплотом метизаторов был, в первую очередь, Петербургский ипподром. До 1904-1905 годов на всех ипподромах, за исключением немногих призов, метисы пользовались равными правами с орловцами. Однако сторонники орловского рысака добились 50%-ных ограничений в призах для метисов на Московском ипподроме и частичных ограничений на Петербургском. Это, в свою очередь, вызвало протест со стороны метизаторов. Обе стороны обратились в 1908 году с открытыми петициями в Управление Государственного коннозаводства. Ярко проявился раскол на Всероссийском съезде коннозаводчиков в 1910 году.

Петербургский ипподром по значению занимал в России второе место после Московского. Если на Московском ипподроме в начале XX века находилось четыре тысячи лошадей, то в Петербурге – около восьмисот. Однако календарь ипподромов был составлен таким образом, что, выступив в главных призах в Москве, лошади могли приехать на осенне-зимний сезон в Санкт-Петербург. Это позволило публике того времени увидеть всех «звезд» того времени.

Вот как вспоминает о них современник А.Н.Зотов, известный русский наездник: «Как сейчас вижу перед собой серого красавца Крепыша и его главную соперницу караковую Прости, поражавшую глубиной груди и низким, легким, четким ходом. Прославленных рекордистов я видел несколько раз, но особенно памятна мне их встреча 14 февраля 1910 года в Интернациональном призе на полторы версты (1600 м). Ехали отдельно на время с поддужными. Интерес к этому соревнованию был настолько велик, что многие любители специально приехали в Петербург из Москвы и других городов.

Кроме рекордистов, в призе участвовали нарядный, но капризный орловец, гнедой Зайсан (А.В.Константинов) и первоклассные метисы: дербистка 1909 г. караковая Краса (А.Ф.Пасечной) и вороная Обнова (Ф.И.Кейтон). Они выступили в начале соревнования и друг за другом, соответственно, показали резвость 2.17 – 2.17,3 – 2.15,5 (цифры после запятой обозначают не десятые, а восьмые доли секунд). Значительно резвее – в 2.13,2 – приехала Прости, энергично проведенная Поликарпом Куликовым. Последним на старт был подан великан Крепыш под управлением Василия Яковлева. На своем удивительно красивом, длинном и плавном ходу он принял первые 800 м в 1.05, а всю дистанцию закончил почти на две секунды резвее Прости в рекордную для Петербургского ипподрома резвость по ледяной дорожке – 2.11,3. Несмотря на свой большой рост (172-173 см), рысак очень легко брал крутые повороты Семеновского ипподрома.

Этот бег Крепыша – одно из самых ярких воспоминаний моего детства. Забыть его так же невозможно, как и могучий голос Шаляпина, которого я слышал на сцене Мариинского театра в опере «Борис Годунов».

Яркий портрет Прости и описание любви к ней публики оставил А.И.Куприн в очерке «Рыжие, гнедые, серые, вороные...»: «И не так за красоту ее обожали и не за постоянные успехи, как за неизъяснимую прелесть ее наружности, бега и характера. Верите ли, – никогда она не нуждалась ни в посыле, ни в хлысте. То, что могла она сделать, она радостно и усердно делала в полную меру своих сил, без всяких капризов и фантазии. (…) И кротость этой чудесной лошадки была какая-то женская или детская, во всяком случае, человеческая».

В Петербургском архиве кинофотофонодокументов находится огромное количество фотографий тех лет. Среди них – три изображения «лошади столетия» Крепыша под управлением наездника В.Яковлева. Автор этих снимков – не менее известный К.Булла, единственный из фотографов, удостоенный в России памятника, который находится в Санкт-Петербурге. На другой фотографии – лучший российский наездник, американец Вильям Кейтон. Из всех работавших в России наездников Кейтоны без сомнения были самыми выдающимися. Франк Кейтон появился в России в 90-е годы вместе с двумя сыновьями – Вильямом и Самуилом. Вильяму тогда было восемнадцать, а Самуилу пять лет. Франк Кейтон работал у видных коннозаводчиков того времени, ездил на многих выводных и метисных жеребцах, прославился он и как наставник. Однако слава Вильяма Кейтона затмила славу отца. Современников поражало как его умение подготовить лошадь к призу, так и с блеском проехать его.

В революционное лихолетье бега на Семеновском плацу не проводились. Они были возобновлены в 1922 году, как и скачки в Коломягах. Впрочем, Коломяжский ипподром был довольно быстро закрыт, а ипподром на Семеновском плацу просуществовал до Великой Отечественной войны. После войны незначительно поврежденное здание было разрушено, так как «буржуазный» ипподром был несовместим с «городом трех революций». На месте ипподрома сейчас разбит сквер, в котором находится здание ТЮЗа.

Хочется надеяться, что город возвратит себе былую конноспортивную славу. Тем более, что сегодня активно развивается конкур и выездка, заслуженной популярностью пользуется выставка «Коневодство. Конный спорт» в Ленэкспо. Дело за ипподромом...

::author::

В статье использованы фото из Государственного Санкт-Петербургского архива кинофотофонодокументов